Одиночество в Венеции. Часть восьмая

veneto_25Одиночество в Венеции невозможно. Откровение для меня, но в Венеции ты не чувствуешь ни тоски, ни скуки, тебе не хочется быть с кем-то. Ты с Венецией! И здесь тебе радостно и спокойно в самом высоком понимании. Как такое возможно?

Мой путь в первой половине дня на Дорсодуро, мимо кампо Сан Стефано и Сан Видаль через мост Академии прямиком внутрь – в открытые двери знаменитого музея. И это всего несколько минут! Сегодня первое воскресенье месяца – ентрата либера. Вход свободный! Старые розоватого оттенка своды, прохлада камня. На полотнах мастеров царствует Мадонна с младенцем. Это ведь что-то да значит?  Над ней ангелы, к ней  обращены старцы.

Показывают, как питтори венециани – венецианские художники реставрировали Босха.Меня покорил Cosme Tura. Кончертино Пьетро Лонги – детали! Нет мелочей!

Не удержалась и сделала фото портрета Джованния Гримани работы Бернардо Строции. И коллективный портрет выпускников Школы коммерции. Вот такие купцы покорили мир!

veneta_13Наперекор судьбе. Французы бесчинствовали на бывших землях Венеции, люди бежали оттуда.  Вот ведь картина: финансы в критическом состоянии, перспектив не видно, враг у ворот, но  никто бы этого не заметил. Венеция выглядела величественно, как никогда! В шаге от гибели ее гений раскрылся. Беллини работал над образами Св. Захарии. Его брат Джентиле писал «Чудеса истинного креста», что сейчас в Академии. Карпаччо творил девять своих полотен, которые сделали скуолу  ди Сан Джорджо дельи Скьявони всемирно известной.  Венеция превратилась в интеллектуальный центр Италии. Здесь печаталось больше книг, чем в Риме, Милане, Флоренции и Неаполе вместе взятых. И, конечно, венецианцы богатые и бедные не забывали веселиться.  Карнавал 1510 года гуляли с фейерверками и маскарадами так, как будто Золотой век вернулся.  Правительство принимало законы против чрезмерной роскоши, а одежда горожан становилась все богаче.

Уйти красиво и величественно – выбор венецианцев!

Венецианцы так боролись с отчаянием и пытались забыть о неприятностях? Нет.  Они ничего не забывали и не пытались этого сделать.  Когда шторм выбил большое стекло во время заседания Большого совета и сломал крыло у льва святого Марка, они увидели в этом знамение страшной катастрофы. Но праздники гуляли, и этого не стыдились. Потеря империи, даже гибель торговли не те причины, чтобы ломать вековой уклад. Если Венеции предстояло погибнуть, она предпочитала погибнуть как жила – прекрасно, во всем своем блеске.veneto_37

Осмысление. Утратив былое величие, венецианцы пришли к пониманию, что с этого времени будущее процветание, если не сегодняшнее выживание будет зависеть не от адмиралов, купцов и кондотьеров, а от дипломатов.  Так началась великая эпоха венецианской дипломатии – искусства, которое республика постигала с прилежанием и основательностью многие годы в наиболее важных для государства вопросах. Уровень венецианских дипломатов стал легендой во всем цивилизованном мире.  Однако, теперь это не была дипломатия, с помощью которой заводят союзников. Венецианская дипломатия имела тенденцию сеять страх и недоверие, в большей степени опираясь на шпионов и агентов, на скрытность и интригу, на зловещую и таинственную неторопливость Совета десяти. В умах европейцев Венецию окутала мелодраматическая трагедия Ренессанса. Венеция боялась – отсюда и методы венецианской разведки.

veneto_26Что делать? Мир был нужен, мир любыми средствами.  Город вступил в пору заката – рост владений миновал. Турки у ворот.  Всеобщий упадок нравов. Прежнее чувство гражданской ответственности исчезло. Богатство привело к роскоши, роскошь – к праздности, праздность – к вялости. Венецианцы были правы: господствует закон сильного – слабость должна быть замаскирована и любые дары провидения должны быть использованы в полной мере.  Если бы Венеция допустила, чтобы любой явный признак ее экономической или нравственно слабости стал очевиден и для окружающего мира, ее шансы на выживание катастрофически бы снизились.  Что же касается преимуществ. Их три. Расположение в лагуне, изолированное и неприступное. Природное знание моря и всего, что с ним связано. Талант к внешнему блеску напоказ.  Поэтому вторая половина XVI века – неустанная работа по великолепному строительству. Гости не уставали изумляться.

Решение строить. Пьяцца Сан Марко и ранее слыла чудом света, но в 1504 году ее расчистили от кустов и деревьев – части монастырского сада – восстановили колокольню. Якопо Сансовино спроектировал маленькую лоджетту около восточной стороны колокольни. Артели каменщиков полстолетия трудились над пристройкой вдоль Рио ди Палаццо, к нему добавил Золотую лестницу – Scala d’Oro  e Scala dei Giganti.  Церковь Иль Реденторе (Христа Спасителя) и монастырь Сан Джорджо Маджоре – два храмовых шедевра Палладио.

Это была Венеция Тинторетто, Тициана и Веронезе.  Блеск искусства в богатстве одежды и предметов роскоши.. И это было жизненно важно для Венеции.  Венеция нуждалась в уважении своих более сильных соседей, потому так сильно понимала важность этого образа. Как настоящая красавица Венеция остро ощущала воздействие, какое производила на других, и использовала в полной мере.  Блеск Венеции нельзя рассматривать как обман.tintoretto-jacopo

Развивающийся протестантизм  Мартина Лютера не  имел успеха у венецианцев. Они не нуждались в защите от папства и не проявляли интереса к теологическим разногласиям.  Но папы  относились к Венеции с подозрением вполне обоснованно. Венецианцы достаточно часто скрещивали мечи с папством по политическим мотивам и никогда не допускали, чтобы религия главенствовала в их делах. Они были добрыми католиками, но не выносили жестоких и разнузданных преследований. Инквизитора они пустили в 1298 году, но стояли на том, что судить должны их судьи.

К сожжению католиков и протестантов венецианцы испытывали отвращение. Как самый космополитический город Европы, Венеция гордилась давней традицией своей терпимости – не считая высших соображений, ее граждане понимали, что иное отношение губительно для торговли – и теперь больше, чем когда-либо.

Санта Мария делла Салюте

После ночного дождика свежо – фреско. Но это у воды, а в переходах улочек совсем хорошо. Я решила прогуляться к Санта Мария делла Салюте.   Грандиозное сооружение у морской таможни. Белый собор на Гранд-канале напротив Дворца дожей. Грандиозный купол вдохновлявший Каналетто. Самый запоминающийся вид с моста у Академии.salute

На спасение от чумы 1630 года. Это воззвание к Божьей помощи и гимн.  Тогда чуму принесли крысы пантеганы, которые до сих пор крошат пакеты с мусором – обосновались.  Они легко ныряют в каналы и переплывают их, чтобы подобраться к залежам мусора. Их вермя – ночь, когда венецианцы уснут. Название пантегана  происходит от mus ponticus  – мышь понтийская, то есть приплывшая к нам с Понта Эвксинского – с Черного моря. В Средние века эти серые крысы принесли с собой на торговых галерах с Черного моря "черную смерть" – чуму, скрытую в укусе блох. Церковь Реденторе на Джудекке и базилика делла Салюте знаменуют победу над чумными мышами.

К молящимся зевак не пускают.

Тогда на конкурсе проектов победил 26-летний Бальдассаре Лонгена. Юный возраст архитектора был очень кстати — строили собор около 50-ти лет, и Лонгена даже успел увидеть его завершение за год до своей смерти. Но еще до начала работ строителям пришлось вбить в мягкий венецианский берег 100 000 деревянных свай, которые должны были поддерживать масштабное сооружение.

salute_1Купол Санта-Мария-делла-Салюте смотрит в небо, укрывая Светлейшую от бед.

Каждый день в свой час здесь звучит орган. Органисту необходимо поиграть до исполнения в 15.30. Возможно, по этой причине щуплый служка с впалыми щеками и огромного размера ключами в связке нас выдворил.

Мадонна вдохновляла Лонгена, но цепкие глаза современных архитекторов увидели черты не только католического влияния. Необычная восьмиугольная конструкция, увенчанная куполом, напоминает об античных церквях, посвященных древним богам, и о еврейских каббалистических знаках. Вход в храм оформлен в виде триумфальной арки со скульптурами Марии, Иоанна Крестителя и архангела Михаила.  Прохлада мрамора и исключительное собрание живописных полотен. Помимо пары работ Тинторетто, картин Луки Джордано и Джакомо Пальмы здесь хранятся 12 произведений Тициана.

После обеда я снова отправилась в Санта Мария делла Салюте послушать орган. Ежедневное обращение музыки к небесам. Орган именно такой инструмент, для общения с небесами.  Поставила свечки. Нищенка как чайка настойчиво стала просить, когда я отсчитывала мелочь на свечки. Отдала ей оставшиеся монеты.  На выходе она пожелала мне доброго дня – ответила ей тем же. Голос у нее был чуть спокойнее, хотя денег было чуть. Видимо, важен сам факт. 

Здесь, на Дорсодуро,  я не смогла пройти мимо лавки с авторскими украшениями. Взгляд во Вселенную, а не кулон. Пожилая сеньора сняла мне его с витрины и даже немного уступила, видимо, в ответ на мои восторженные слова о работе.

Пишу на кампо Чини. Напротив Палаццо Витторио Чини (1885-1977). Палаццо выглядит большим, но по здешним меркам практичным и без лишней помпезности.

А внутри выставлена коллекция Чини. На пьяно нобиле он показывал ее своим гостям: Beato Angelo, Filippi Lippi, Sandro Botticelli, Piero di Cosimo e Pontormo – тосканские мастера. Cosme Tura – о нем особо. Венецианские пейзажи. Венецианская мануфактура: ткани  и посате – сервизы. Декоративное искусство.

Когда-то Сеньор Чини устраивал здесь  furor faustiano.   

veneto_55Венецианский карнавал. Маска по значению очень близка к персоне. Между Крещением и Великим постом общественные устои трещат. Сын проявляет неуважение к отцу, можно поглумиться над сильными мира сего. Люди предаются греху, шалостям и преображению. Все это выпускает дурь и пар. Занавес опускается, и законы карнавала уступают законам республики. 

В этом городе нет частной жизни. Здесь все постоянно встречаются, беспрестанно здороваются и перекрикиваются издалека. Ты на людях. Расстояние между противоположными окнами на одной и той же калле  один метр. Невозможно было что-либо делать тайком. Каково было вести двойную жизнь, скрывать интрижки, измены.

Вот когда карнавал спасает и освобождает от усталости облупленного знания. Отрешиться от узнаваемости собственного «я». Прогуляться и передохнуть. Маска создает ИНУЮ видимость или раскрывает ПОДЛИННЫЕ  проявления?

Венецианская страсть к маске связана с  этой самой необходимостью в инкогнито, в защите своего личностного начала. Ибо в этом городе общественная жизнь заставляет тебя показывать свой характер на самой поверхности лица, отображая на лице свои душевные порывы. Ты тоже становишься своеобразным персонажем, отчасти карикатурным, стилизацией самого себя.

Кто ты? Арлекин, Панталоне, Коломбина – все это уличные типажи, постоянно пребывающие вне себя. Они с легкостью объявляют тебе обо всех своих намерениях. В них нет никакой двойственности. Они действуют без оглядки, рубят сплеча. Голод у них всегда зверский (Арлекин); честолюбие – ненасытная жадность (Панталоне); любовь – сентиментальная слащавость (Коломбина). У них нет фильтра между мотивом и поступком. Они ведут себя комично, смешат, кажутся простаками, но вовсе ими не являются. Они олицетворяют собой то, что происходит с душой, когда та вынуждена покинуть свои тайники, переместиться на поверхность и постоянно быть на виду. Каждый из них есть совокупность выразительных жестов, сгусток сочной речи, шумных перебранок, общительного нрава. Их маски – не двойная личина, не наносной лоск или, того хуже, притворная бессмыслица.impr_4

Они настолько притерлись к своей публичной роли, что их кожа задубела. Что происходит с душой, когда ее приковывают к коже и ссылают на поверхность лица, когда ее заставляют самовыражаться в любую минуту? Комедия дель арте и масочные комедии Гольдони – это не фарс, это трагедия поверхности.

Всюду маски на продажу. Руки чешутся, чтобы раскрасить маску самой. При росписи маски красиво подвести глаза. Сначала дать общий бледный тон. Губы сочно и выпукло карминером. По носу обозначить цепочкой вуаль. Сделать канву овала маски. Роспись цветами лба и щек. Тени обозначила. Лавок, торгующих масками, превеликое множество, на любой вкус и кошелек. Самые дорогие маски сделаны из папье‑маше. На них уходит много времени и кропотливого труда. Только эти маски делаются по старинке. Прессованный картон, керамика – только для стены. На память.

Маска-моретты. Среди традиционных масок карнавала есть особая женская маска – черный овал с разрезом для одних глаз.  Полумаска мореты – знак женского коварства. Держалась она без завязок. Нужно было зажать зубами язычок, прикрепленный изнутри маски на уровне рта. Носившие эти маски женщины вынуждены были молчать. Мне тоже приходится много молчать. Зато как хорошо потом говорить! На Понте делла Академия итальянцы спросили у меня, как пройти коротким путем к Сан-Марко. И я объяснила! Я знала!

Колокольный звон нарезает твой день часовыми и получасовыми ломтиками. Полночный бой кампанилы Сан-Марко взывает к тишине.

(продолжение следует)