Выражение «рукой подать» в Венеции можно понимать буквально.  Мой венецианский дом у Гранд Канала, остановка вапоретто San Samuele, скамейка.  Вода ласково блестит и плещется – серебристый осенний оттенок уже преобладает, но есть и изумрудный в основе тона. Палаццо Грасси передо мной, через Канале еще палаццо - Редзонико. Солнце к закату, легкий ветерок. Первый день теплого венецианского октября.

Безмятежность угасающего дня может и обмануть. Альта аква или «высокая вода» может прийти с октября по ноябрь. Злополучное сочетание непогоды, ветра и течения, загоняющих воду в лагуну. В такие дни Венеция тонет, а горожане спасают свои дома от надвигающейся воды.  А она бьет отовсюду, упорно просачиваясь и поднимаясь вдоль стен. Но это всего лишь возможная тревога – радуйся тому, что есть у тебя сейчас!

За дверью моих апартаментов гомон, вино и разговоры.  Открытие  выставки-продажи, но крошечной.    К субботнему ужину вышли очень солидные пары, проживающие здесь.

Венеция и в самом деле город солидных, богатых, но пожилых сеньори. Им здесь место, они ведут себя достойно, они – хранители.

Мои ноги, казалось, истертые напрочь постоянной ходьбой окрепли. Теперь легко  нырять в соттопортего, проскакивать мосточки и кружить – girare. Петлять, но точно знать свой маршрут. Это важно.  От церкви и кампо через соттопортего или мостик к фондамета и улочкой вдоль рио. И так весь день! Здесь хорошо и упруго ходить в обуви на тонкой подошве, мощеные улочки хочется чувствовать, опираться о гладкий камень и ощущать силу в ногах. Ты уже легко взбегаешь по маленькому мостку и ловко поворачиваешь на узком пятачке. А мосты через каждую сотню метров. Ровных улиц нет. Лабиринт Венеции из перепадов, спусков и взлетов.

Упругие мостовые – сильные ноги! Мостики такие маленькие, домашние. Церкви тоже домашние – в каждом квартале своя.  Вход свободный -  не везде разрешают фотографировать. Строго смотрят пожилые сеньоры.

Невероятное количество церквей  за каждым поворотом и у каждой кампо внушает, что это город набожных людей. На самом деле  Венеция религиозно-анархична. Чего стоят только три отлучения от церкви Папой Римским. Нравы здесь веками отличались свободой. Об этом стоит поговорить. 

Великолепный город на пороге XVI века

Хронист Филипп де Коммин писал в своих мемуарах: «Меня усадили между двумя послами и провезли по большой и широкой улице, которая называется Большим каналом. Думаю, что это самая прекрасная улица в мире и с самыми красивыми домами, она проходит через весь город. Дома там очень большие и высокие, построенные из красивого камня и расписанные, они стоят уже давно, некоторые возведены 100 лет назад; все фасады из белого мрамора, который привозится из Истрии, в 100 милях оттуда; но много на фасадах и порфира, и серпентинного мрамора. Это самый великолепный город, какой я только видел».

И тут как в Пятой Симфонии Людвига ван Бетховена Татататаааам! Так судьба стучится в дверь.

1492 ГОД стал поворотной вехой в  истории Европы. Колумб открыл Новый свет.  Фердинанд и Изабелла изгнали евреев из страны. Во Флоренции умер Лоренцо Великолепный. В Риме после самых продажных выборов папы пришел Родриго Борджиа.  И 22-летний французский король Карл VIII освободился от регентства своей сестры Анны де Божо и теперь мог приложить все силы к осуществлению давней мечты – походу на Италию.

Сказочная земля.. Венеция!

Тщедушный Карл с водянистыми близорукими глазами, как писал венецианский посол,  осуществил свой поход. И была создана Великая лига итальянских государств – ласточка национального единства для итальянцев. Но куда уж деть века недоверия и бесконечных дрязг городов государств? Армия Карла рассеялась по северу Европы, разнося сказочные истории о солнечной, теплой земле, населенной культурными людьми, живущими так, как это и не снилось в северных, холодных землях. Карлом были вывезены мастера художники, скульпторы, штукатуры и резчики.  Италия все более становилась привлекательной в глазах северных соседей. Она как бы бросала вызов, который они не преминули принять.

Предчувствие беды. «Передай синьории, что их обручение с морем закончилось. Теперь наш черед», -  так писал турецкий визирь венецианскому послу в 1500 году.  Потом, в 1503 году был достигнут непростой мир. Могущественный банкир Джироламо Приули грустно писал в своем дневнике: «Потеряв торговые пути и заморские владения, венецианцы потеряют и свою репутацию, и постепенно, но за очень недолгий срок, их уничтожат совсем». 

Васко да Гама обогнул мыс Доброй Надежды и добрался до  Индии морским путем. Тем самым нанес сокрушительный удар венецианской торговле. Средиземноморский торговый путь на Восток утратил свое значение.  Никогда уже не доверят свои товары медленным караванам верблюдов, каждый год бредущих через Центральную Азию в Китай.  Теперь один корабль мог с этим справиться.  Хуже того, купцам, торгующим с Англией и Северной Европой вообще не нужно Средиземноморье. Международной расчетной палатой стал Лиссабон.

В одночасье Венеция превратилась в застойный пруд. По крайне мере, так казалось. Не хотелось в это верить. «Город находился в ошеломленном состоянии – так умнейшие люди переживают худшие новости, какие только можно вообразить.  Венеция билась  в агонии финансового кризиса. Гарцони – один из главных частных банков потерял за год 200.000 дукатов, хотя дож лично пожаловал банку 30.000 дукатов.  Липпомано банк разорился, что вызвало панику. Банк Приули прогорел через несколько лет.  Так, в конце 1499 года Венеция получила два сокрушительных удара.

Многие ее жители, глядя на двух бронзовых мавров, бьющих в колокол на недавно построенной Мауро Кодуччи Часовой башне, размышляли, не сочтены ли их часы и не по ним ли звонит этот колокол. Рождалось страшное предчувствие, что вскоре вся Европа объединится против Венеции.  И произошло.

Теперь на Венецию шел строй союзных армий Европы.  Союзников у Венеции не было, и положение ее было безвыходным.  На заседании 22 апреля дож Лоредано не скрыл этого, призвав соотечественников одуматься – позабыть о владениях и титулах и подумать о спасении республики. «Поскольку, если мы потеряем ее, мы потеряем прекрасное государство, Большого совета более не будет, и мы не сможем наслаждаться свободой»! Выходя из зала, он выглядел стариком, едва сдерживающим слезы. 

И вот наступило худшее. 27 апреля папа Юлий II  выпустил буллу, мол, венецианцы раздулись от гордости, оскорбляют соседей и вторгаются в их земли, не делая исключения для Святого престола –  следует отлучить Венецию от церкви!  Если в течение 24 часов не последует полная реституция, любому дозволено нападать на нее, грабить, препятствовать перемещению на воде и на суше и причинять любой урон.  К новой угрозе венецианцы отнеслись также, как и к прежним буллам об отлучении – не стали принимать и запретили публиковать ее на своей территории.

Французские солдаты пришли на венецианскую территорию через сутки под руководством Орсини.  За венецианские земли бились кондотьеры, но деньги тут не помогли. У наемников нет патриотизма, упорства защиты семейного очага – они сбегают. Вести о катастрофе достигли Венеции 15 мая. После донесения гонца экстренно собрались дож и сенат. Дож казался полумертвым, слухи, как пожар ползли по городу. Горожане заполнили внутренний двор Дворца дожей и ждали информации, надеясь, что правда не так ужасна, как слухи. Но она оказалась еще ужаснее. Все сухопутные владения Венеции были потеряны. Но именно  в них вкладывались деньги и связывались большие надежды. Ведь жить только морем Венеция уже не могла.

Однако, вскоре Падуя вернулась под знамена Св. Марка   - папа Юлий был взбешен.  Тут и Верона засобиралась вернуться, Мантуя.. Папа пылал ненавистью, султан молчал в ответ на обращение к нему.  Король Англии Генрих VIII высказывал поддержку, но материально не помог. И к концу года 29 декабря Венеция полностью приняла условия папы. 

Расплата была такой. Венеция лишалась традиционного права назначать  епископов и священников у себя.  Адриатика стала свободна от пошлин, которые получала Венеция. А в случае войны с турками, Венеция обязана была предоставить свои галеры.  По такому «поводу» унижения непокорной перед собором Св. Петра в Риме построили трон: папа Юлий второй в окружении двенадцати кардиналов принимали покорность венецианских послов.  Все пятеро послов были одеты в алые одежды, и целовали туфлю папы коленнопреклоненно.  Целый час епископ читал свою речь о грехах Венеции, а послы стояли на коленях. С трудом поднявшись, они получили двенадцать розг бичевания от двенадцати кардиналов, правда, от реального бичевания отказались. Затем с них взяли  клятву о соблюдении договора и снова поцелуй туфли папы.  Потом была месса в Сикстинской капелле, но папа туда не пошел. Не любил он долгих богослужений, как говорили. Венеция капитулировала, когда не было иного выхода.

 (продолжение следует...)